 |
Мы
взяли византийскую модель. Эта модель симфонии. Да? Симфонии,
то есть согласия. Симфония, симфония – согласие. Смысл этой
модели заключается в том, что во всех духовных делах светская
власть уступает пальму первенства духовной власти. А, напротив,
в светских делах… А в духовных делах – светская власть. То
есть, они друг другу, так сказать, уступали. Светская в духовных,
духовная в светских делах. Такое вот согласие, симфония. Но
на практике, конечно, на практике все было не так.
И
главным был тот, у кого был, говоря сегодняшним языком, больше
ресурс. А больший ресурс был у светской власти. Это понятно.
И поэтому, взяв эту модель, мы как бы изначально уже подчинились
тому, что светская власть сильнее духовной. Поэтому влияние
Церкви и, вообще, духовного начала в русской политической
истории ощущается меньше, чем, например, в западной, европейской
истории. Причем, интересно, что и на Западе центр духовной
власти в Риме, а центр светской власти где-то там, на севере,
за Апеннинами, в Европе северной почти для Рима. А Византия,
как потом у нас на Москве, дворец императора и дворец патриарха
находились рядом. И у нас, как мы знаем, всегда патриаршая
власть или митрополичья власть всегда находилась примерно
там же, где был главный суверен, глава светской власти. Это
принципиально важно для формирования институтов. И так пошли
развиваться наши институты изначально. Что еще очень важно
сказать о начальных таких стадиях формирования институтов,
что по сей день играет роль. Наверное, вы знаете, был такой
замечательный русский философ в первой половине двадцатого
века. Он умер, умер в эмиграции, во Франции. Николай Александрович
Бердяев. Да, очень известное такое, прекрасное имя. И этот
человек однажды сказал. Он был, вообще, мастер афористических
высказываний. Он сказал, что русскую историю съела русская
география. Что он имел в виду? Дело в том, что наши с вами
предки, восточные славяне, начали строить цивилизацию в тех
местах, где, в общем, никто до них не строил.
Если,
например, германские, арийские народы, которые пришли из северной
Индии и с иранского плоскогорья в Европу, они заселили территорию
бывшей Римской империи, уже окультуренную и с хорошим климатом,
где уже развивалась не одна цивилизация с очень высоким потенциалом,
с большими достижениями, то наши предки в силу исторических
особенностей, исторического процесса, извиняюсь за тавтологию,
оказались вот в этой северо-восточной Европе заснеженной.
Тогда двенадцать месяцев зима, остальное лето. Где плохие
почвы. Снега, лес. И ничего нету. И в этом смысле мы оказались
в очень бедных территориях, очень трудных для проживания,
для развития экономики. Об этом обо всем я говорить не буду,
потому что на этот счет существует, на мой взгляд, гениальная
книга относительно недавно умершего профессора Московского
университета, Леонида Васильевича Милова. Академика, профессора,
«Великорусский папа и особенности русского исторического
процесса». Это великая книга, которая показывает нам,
чтоб мы вообще нос особенно не задирали. Мы ведь любим, любим
говорить, что в наших недрах таится вся таблица Менделеева,
что у нас там треть минеральных ресурсов, по статистике ООН,
всего человечества. Возможно, это и так. Но мы живем бедно
тем не менее. И Леонид Васильевич показывает, как формировался
русский человек и институты власти в этой бедной, холодной,
северной среде. Это первая попытка человечества строить цивилизацию
на севере. Мы не запад и не восток. Мы север. И никакие Гольфстримы
до нас не доходят. Здесь очень холодно, несмотря на все потепления
климата сейчас. А пятьсот и тысячу лет назад было гораздо
холоднее. И эти необъятные пространства с малым населением,
без культурной подосновы. То есть никто до этого по существу
здесь не занимался культурной цивилизационной работой. Все
это привело к тому, что одним из основополагающих качеств
русской истории является ее бедность материальная. И громадные
незащищенные наши территории. Громадные территории, потому
что русский человек распространялся по тем направлениям, в
общем, где он не встречал никакого сопротивления. Знаете,
что наши предки дошли до Тихого океана. Причем без государства,
сами казаки пошли и дошли. Потому что никакого сопротивления,
по существу, не было. Оно было только на Западе, на север
некуда было идти. Там мы уже все освоили практически, побывали
там уже. Северный Ледовитый океан. А границы наши открыты.
Такой проходной двор. И кочевники туда-сюда. И кочевники туда-сюда.
И мы не островное государство, никаких гор нету. То есть все
это вместе взятое дает нам очень такую сложную и не всегда
приятную, не всегда удобную природно- климатическую стартовую
площадку и по развитию русской истории. Мы должны об этом
помнить.
1|2|3|4|5|6|7|8|9|10|11|12|13|14|15|16
Прабуддха
Бхарата>>>
Веданта
Кешари>>>
|
