 |
ВТОРАЯ ЧАСТЬ
1. "Дыхание - Брахман"
- так, поистине, говорил Каушитаки. Поистине, разум - посланец
этого дыхания-Брахмана, глаз - защитник, ухо - вестник, речь
- служанка. Поистине, тот, кто знает, что разум - посланец
дыхания-Брахмана, обретает посланца; кто [знает, что] ухо
- вестник, обретает вестника; кто [знает, что] речь - служанка,
обретает служанку. Поистине, ему - этому дыханию-Брахману
- несут подношения все эти божества, [хоть он об этом и] не
просит. Поистине, так же и тому, кто знает это, несут подношения
все божества, [хоть он об этом и] не просит. "Да не просит
он" - вот его заповедь. Так, когда [человек], попросив
милостыни в деревне и [ничего] не получив, садится [со словами]:
"Отныне я не стану есть то, что [мне] дадут", то
те, кто раньше отказал ему, призывают его [принять милостыню].
Таков обычай непросящего, между тем как дающие пищу призывают
его, [говоря]: "Пусть дадим мы тебе".
2. "Дыхание - Брахман"
- так, поистине, говорил Пайнгья. Поистине, за речью этого
дыхания-Брахмана заключен глаз, за глазом заключено ухо, за
ухом заключен разум, за разумом заключено дыхание. Поистине,
ему, этому дыханию, несут подношения все эти божества, [хоть
он об этом и] не просит. Поистине, так же и тому, кто знает
это, несут подношения все божества, [хоть он об этом и] не
просит. "Да не просит он" - вот его заповедь. Так,
когда [человек], попросив милостыни в деревне и [ничего] не
получив, садится [со словами]: "Отныне я не стану есть
то, что [мне] дадут", то те, кто раньше отказал ему,
призывают его [принять милостыню]. Таков обычай непросящего,
между тем как дающие пищу призывают его, [говоря]: "Пусть
дадим мы тебе".
3. Теперь - о добывании высшего
богатства. Кто стремится к высшему богатству, тот в ночь полнолуния
или в ночь новолуния или в светлую половину месяца при благоприятном
[сочетании] созвездий - в один из этих моментов, - разложив
огонь, подметя вокруг [домашнего алтаря], разостлав вокруг
[траву], окропив вокруг, склонив правое колено, совершает
подношение маслом из жертвенной ложки, [произнося]: "Божество
по имени речь - добытчик, пусть оно добудет мне это [богатство]
от того, [кто владеет им]. Благословение ему! Божество по
имени дыхание - добытчик. Пусть оно добудет мне это [богатство]
от того. Благословение ему! Божество по имени глаз - добытчик.
Пусть оно добудет мне это
[богатство] от того. Благословение ему! Божество по имени
ухо - добытчик. Пусть оно добудет мне это [богатство] от того.
Благословение ему! Божество по имени разум - добытчик. Пусть
оно добудет мне это [богатство] от того. Благословение ему!
Божество по имени познание - добытчик. Пусть оно добудет мне
это [богатство] от того. Благословение ему!" Затем, вдохнув
запах курений, умастив члены мазью [жертвенного] масла, сдерживая
речь и идя вперед, пусть он выскажет [свое] желание или пошлет
посланца - поистине, так он получит [желаемое].
4. Теперь - о желании, [исполняемом]
божествами. Кто желает быть любимым каким-либо [мужчиной],
или какой-либо [женщиной], или какими-либо [мужчинами], или
какими-либо [женщинами], тот в один из [этих] моментов таким
же образом совершает подношение маслом, [произнося]: "Я
совершаю подношение твоей речи в [самом] себе - благословение
такому-то! Я совершаю подношение твоего дыхания в [самом]
себе- благословение такому-то! Я совершаю подношение твоего
глаза в [самом] себе - благословение такому-то! Я совершаю
подношение твоего уха в [самом] себе - благословение такому-то!
Я совершаю подношение твоего разума в [самом] себе благословение
такому-то! Я совершаю подношение твоего познания в [самом]
себе - благословение такому-то!". Затем, вдохнув запах
курений, умастив члены мазью [жертвенного] масла, сдерживая
речь и идя вперед, пусть придет в соприкосновение [с тем лицом]
или же станет со стороны ветра и говорит с ним. Поистине,
так он становится любимым, и те думают о нем с любовью.
5. Теперь - о сдерживании [себя,
согласно] Пратардане; "внутренняя агнихотра"-называют
[это]. Поистине, пока человек говорит, то он не может дышать
- тогда он совершает подношение дыхания в речи. Поистине,
пока человек дышит, то он не может говорить - тогда он совершает
подношение речи в дыхании. Эти два бесконечных, бессмертных
подношения он совершает постоянно - бодрствуя и во сне. Другие
же подношения имеют конец, ибо они состоят из действий. И
знающие это [мужи, жившие] раньше, не совершали подношения
[обычной] агнихотрой.
6. "Уктха - это
Брахман", - так, поистине, говорил Шушкабхрингара. Пусть
почитают его как рич - поистине, все существа возносят
ему хвалу как наилучшему. Пусть почитают его как яджус,
- поистине, все существа соединяются с ним как с наилучшим.
Пусть почитают его как саман - поистине, все существа
склоняются перед ним как наилучшим. Пусть почитают его как
благополучие, пусть почитают его как славу, пусть почитают
его как свет. Подобно тому, как эта [уктха] - благополучнейшая,
славнейшая, светлейшая из возглашений, так, поистине, и тот,
кто знает это, - благополучнейший, славнейший, светлейший
из всех существ. Так адхварью подготовляет этот Атман,
причастный жертвоприношению, состоящий из действия. На этом
он ткет состоящее из яджусов. На состоящем из яджусов
хотар [ткет] состоящее из ричей. На состоящем из
ричей удгатар [ткет] состоящее из cаманов. Таков
этот Атман этого тройного знания. Кто знает это, становится
Атманом Индры.
7. Теперь - три почитания всепобеждающего
Каушитаки. Всепобеждающий Каушитаки [обычно] поклонялся восходящему
солнцу - надев священный шнур, принеся воды, трижды опрыскав
сосуд с водой, [он произносил]: "Ты уносящий - унеси
мои грехи". Таким же образом [обращался он к солнцу],
находящемуся в зените: "Ты уносящий вверх - унеси вверх
мои грехи". Таким же образом [обращался он] к заходящему
[солнцу]: "Ты уносящий с собой - унеси с собой мои грехи".
И какой ни совершал он грех, днем или ночью, тот [грех солнце]
уносило с собой. Кто, зная это, почитает таким образом солнце,
то, какой грех ни совершит он днем или ночью, [солнце] уносит
тот [грех] с собой.
8. Далее, каждый месяц, в новолуние,
пусть он поклоняется таким же образом луне, появляющейся на
западе, или же бросит две зеленые травинки, [произнеся]:
"Мое сердце, прекрасное
сверху,
Обитает на небе, в луне.
Я мню себя знающим его.
Да не буду я оплакивать
Несчастье с детьми" -
И поистине, [его] дети не умрут
раньше него. Это - [для того], у кого родился сын. Теперь
- [для того], у кого не родился сын.
"Возрастай. Да войдет в
тебя... [Да войдут] в тебя напитки, да войдут силы... Луч,
которому радуются адитьи...".
Прошептав эти три рича, [он
произносит]: "Не возрастай ценой нашего дыхания, потомства,
скота - возрастай ценой дыхания, потомства, скота того, кто
ненавидит нас, и кого мы ненавидим. Я поворачиваюсь с поворотом
Индры, я поворачиваюсь вслед за поворотом солнца", -
[говоря так], он поворачивается, [следуя] за [своей] правой
рукой.
9. Далее, в полнолуние пусть
он поклоняется таким же образом луне, появляющейся на востоке,
произнося: "Ты - царь Сома, мудрый, с пятью ртами, Праджапати.
Брахман - один твой рот, этим ртом ты поедаешь царей, этим
ртом сделай меня поедателем пищи. Царь - один твой рот, этим
ртом ты поедаешь народ, этим ртом сделай меня поедателем пищи.
Сокол - один твой рот, этим ртом ты поедаешь птиц, этим ртом
сделай меня поедателем пищи. Огонь - один твой рот, этим ртом
ты поедаешь этот мир, этим ртом сделай меня поедателем пищи.
В тебе [находится твой] пятый рот, этим ртом ты поедаешь все
существа, этим ртом сделай меня поедателем пищи. Не убывай
ценой нашего дыхания, потомства, скота - убывай ценой дыхания,
потомства, скота того, кто ненавидит нас, и кого мы ненавидим.
Я поворачиваюсь с поворотом богов, я поворачиваюсь вслед за
поворотом солнца", - [говоря так], он поворачивается,
[следуя] за [своей] правой рукой.
10. Далее, ложась с супругой,
пусть он коснется [ее] сердца [и произнесет]: "О прекрасная
сверху, достигшая бессмертия благодаря тому, что обитает в
твоем сердце [силою] Праджапати, - да не испытаешь ты несчастья
с детьми". - И поистине, [ее] дети не умрут раньше ее.
11. Далее, вернувшись после
отсутствия, пусть он поцелует голову сына [и произнесет]:
"Ты возник из каждого [моего]
члена, родился из сердца.
Поистине, сын [мой], ты - [мое]
"я", живи же сто осеней, такой-то".
Он дает ему имя, [произнося]:
"Будь камнем, будь топором,
будь неразрушимым золотом.
Поистине, сын [мой], ты - жар,
живи же сто осеней, такой-то".
Он произносит его имя, затем
обнимает его, [произнося]: "Как Праджапати обнимает творения
ради [их] безопасности, так я обнимаю тебя, такой-то".
Затем он шепчет ему в правое ухо: "Даруй ему, Магхават,
получающий сок сомы...", "Индра, доставь лучшие
богатства", - [шепчет он] в левое [ухо и говорит]: "Не
пресекай, не колеблись, проживи жизнь в сто осеней. Я целую
[твою] голову, о сын, вместе с твоим именем". Пусть он
трижды поцелует его голову [и скажет]: "Я произношу над
тобой звук хим, [подобный мычанию] коров", - и он трижды
произносит над его головой звук хим.
12. Теперь - об умирании богов
вокруг [дыхания]. Поистине, этот Брахман сияет, когда пылает
огонь, и он умирает, когда [огонь] не пылает. Тогда жар его
идет в солнце, дыхание - в ветер. Поистине, этот Брахман сияет,
когда видно солнце, и он умирает, когда [солнца] не видно.
Тогда жар его идет в луну, дыхание - в ветер. Поистине, этот
Брахман сияет, когда видна луна, и он умирает, когда [луны]
не видно. Тогда жар его идет в молнию, дыхание - в ветер.
Поистине, этот Брахман сияет, когда вспыхивает молния, и он
умирает, когда [молния] не вспыхивает. Тогда жар его идет
в страны света, дыхание - в ветер. Поистине, все эти божества,
проникнув в ветер, умерев в ветре, не уничтожаются - они снова
поднимаются из него. Это относительно божеств. Теперь относительно
тела.
13. Поистине, этот Брахман сияет,
когда говорят речью, и он умирает, когда не говорят. Тогда
жар его идет в глаз, дыхание - в дыхание. Поистине, этот Брахман
сияет, когда видят глазом, и он умирает, когда не видят. Тогда
жар его идет в ухо, дыхание - в дыхание. Поистине, этот Брахман
сияет, когда слышат ухом, и он умирает, когда не слышат. Тогда
жар его идет в разум, дыхание - в дыхание. Поистине, этот
Брахман сияет, когда мыслят разумом, и он умирает, когда не
мыслят. Тогда жар его идет в дыхание, дыхание - в дыхание.
Поистине, все эти божества, проникнув в дыхание, умерев в
дыхании, не уничтожаются - они снова поднимаются из него.
И поистине, если обе горы - южная и северная - надвинулись
бы на знающего это, желая [его] раздавить, то они не смогли
бы раздавить его. Те же, которые ненавидят его и которых он
сам ненавидит, умирают вокруг него.
14. Теперь - об овладении превосходством.
Поистине, эти божества, споря о том, кто из них превосходит
[остальных], вышли из этого тела. И оно лежало бездыханное,
высохшее, словно полено. Тогда речь проникла в него - оно
[продолжало] лежать, говоря речью. Тогда глаз проник в него
- оно [продолжало] лежать, говоря речью, видя глазом. Тогда
ухо проникло в него - оно [продолжало] лежать, говоря речью,
видя глазом, слыша ухом. Тогда разум проник в него - оно [продолжало]
лежать, говоря речью, видя глазом, слыша ухом, мысля разумом.
Тогда это дыхание проникло в него, и оно тут же поднялось.
И поистине, все эти божества, узнав, что превосходство в дыхании,
постигнув, что дыхание - познающий Атман, вместе со всеми
этими [дыханиями] вышли из этого тела и, проникнув в ветер,
[обретя] сущность пространства, идут на небо. Так же и знающий
это, узнав, что превосходство в дыхании, постигнув, что дыхание
- познающий Атман, вместе со всеми этими [дыханиями] выходит
из этого тела и, проникнув в ветер, [обретя] природу пространства,
идет на небо. Он идет туда, где те боги. Кто знает это, тот,
достигнув того [места], становится таким же бессмертным, как
бессмертны боги.
15. Теперь - как называют это
- о передаче [заветов] от отца к сыну. Готовясь к смерти,
отец призывает сына. Устлав дом свежей травой, разложив огонь,
поставив рядом кружку поды с сосудом, отец лежит, покрытый
новой одеждой. Придя, сын склоняется над [ним], соединив [свои]
органы чувств с органами чувств [отца], или же пусть отец
передает ему [заветы в то время, как тот] сидит лицом к нему.
Тогда он передает ему [следующее]:
"Да вложу я в тебя свою
речь", - [говорит] отец. "Я принимаю в себя твою
речь", - [отвечает] сын. "Да вложу я в тебя свое
дыхание", - [говорит] отец. "Я принимаю в себя твое
дыхание", - [отвечает] сын. "Да вложу я в тебя свой
глаз", - [говорит] отец. "Я принимаю в себя твой
глаз", - [отвечает] сын. "Да вложу я в тебя свое
ухо", - [говорит] отец. "Я принимаю в себя твое
ухо", - [отвечает] сын. "Да вложу я в тебя свой
вкус [в различении] пищи", - [говорит] отец. "Я
принимаю в себя твой вкус [в различении] пищи", - [отвечает]
сын. "Да вложу я в тебя свои действия", - [говорит]
отец. "Я принимаю в себя твои действия", - [отвечает]
сын. "Да вложу я в тебя свое удовольствие и неудовольствие",
- [говорит] отец. "Я принимаю в себя твое удовольствие
и неудовольствие", - [отвечает] сын. "Да вложу я
в тебя свое блаженство, любовную страсть, способность к произведению
потомства", - [говорит] отец. "Я принимаю в себя
твое блаженство, любовную страсть, способность к произведению
потомства", - [отвечает] сын. "Да вложу я в тебя
свое движение", - [говорит] отец. "Я принимаю в
себя твое движение", - [отвечает] сын. "Да вложу
я в тебя свой разум", - [говорит] отец. "Я принимаю
в себя твой разум", - [отвечает] сын. "Да вложу
я в тебя свое познание", - [говорит] отец. "Я принимаю
в себя твое познание", - [отвечает] сын.
Если же отец не способен много
говорить, то пусть он скажет коротко: "Да вложу я в тебя
свои жизненные силы". - "Я принимаю в себя твои
жизненные силы", - [отвечает] сын. Затем, повернувшись
направо, [сын] выходит; отец произносит ему вослед: "Да
пребывает в тебе слава, блеск божественного знания, почет".
Затем тот глядит [на отца] через левое плечо и, закрыв [лицо]
ладонью или краем одежды, [говорит]: "Да достигнешь ты
небесных миров и [исполнения] желаний". И если отец поправится,
то пусть живет под властью сына или же странствует. Если же
он умрет, то пусть исполнят над ним [обряды], как надлежит
исполнить, как надлежит исполнить.
Первая
часть | Вторая часть | Третья
часть | Четвертая часть
| Оглавление
|