 |
Генри
Дерозио
Идейным руководителем «Молодой
Бенгалии» считается преподаватель колледжа Генри Дерозио (1809-1839).
Г. Дерозио, сын португальского купца и англичанки, родился
и всю жизнь прожил в Индии. Он был патриотом своей родины,
которую называл «орлом со скованными крыльями». За пропаганду
материалистических воззрений он был отстранен от преподавания
в колледже. В 30-летнем возрасте он умер от холеры. Дерозио
оставил после себя книгу замечательных стихотворений на английском
языке (наиболее крупное из-них - поэма «Факир Джунгхира»).
Некоторые членьг группы «Молодая Бенгалия» вслед за Дерозио
выражали сочувствие материализму. Так, его ученик X. Д. Бандопадхяй
заявлял: «Потусторонней жизни нет, и человек подобен часовому
механизму» (1). Д. Р. Мукхопадхяй говорил, что бог создал
всех людей равными.
Один из членов группы «Молодая
Бенгалия» рассказывал об ее участниках, что во время церемонии
вручения священной нити юноши отказывались принимать, нить,
многие хотели ее бросить. Когда их силой приводили в храм,
они вместо вечерней молитвы повторяли отрывки из «Илиады»
Гомера. Участники группы выступали также против христианской
ортодоксии. Миссионер Дафф с раздражением писал о представителях
«Молодой Бенгалии»: «По их мнению, христианская религия не
что иное, как более ловкая попытка сохранить предрассудки,
опутавшие общество. В их глазах священники - это хитрые враги
или невежественные ортодоксы. Они в насмешку называют священников
европейскими брахманами» (2).
Проповедь реформаторских идей
Брахмо Самадж, а также распространение «Молодой Бенгалией»
передовых философских, антиклерикальных взглядов сыграли видную
роль в развитии общественной жизни Индии, ее литературы, науки
и культуры.
Широкой популярностью в Бенгалии
пользовалась тогда ежемесячная газета «Татвабодхини патрика»
(1839). На ее страницах был опубликован ряд произведений,
проникнутых сочувствием к материалистическим учениям: «Рассуждение
о связи человеческой природы с внешней материей» и «Религиозные
системы Индии» Акшай Кумар Датта и др. «Татвабодхини патрика»
и возникшая несколько позже газета «Хинду патриот» с возмущением
писали о тяжелом положении кули на индиговых плантациях, о
непосильном для крестьян налоговом бремени и т. д.
* * *
С конца 50-х — начала 60-х
годов XIX в. в Индии поднимается новая волна крестьянских
восстаний и освободительных движений против английского господства.
Первой попыткой объединенного выступления индийского народа
против колониального гнета явилось великое национальное восстание
1857—1859 гг., называемое иногда сипайским восстанием, основной
движущей силой которого были крестьяне, ремесленники и солдаты.
К восстанию примкнули и даже оказались во главе руководства
представители феодалов, недовольных тем, что англичане лишили
их прежних владений и доходов.
Наиболее последовательными
борцами за общенациональное дело явились трудящиеся классы.
Патриотическое чувство сплотило разнородные социальные и религиозные
группы в единый лагерь восстания, бушевавшего на севере Индии
около двух лет. Это был один из первых примеров совместного
выступления индусов и мусульман в крупном общественном движении.
Обращения комитета, руководившего восстанием, призывали мусульман
объединиться, подобно братьям, для борьбы с чужеземными захватчиками,
попирающими и оскверняющими священную для всех индийцев землю
их предков. В своей ненависти к иностранным угнетателям восставшие
отвергали подчас и некоторые прогрессивные нововведения, такие,
как запрещение обычая сати, реформы взаимоотношений между
кастами и т. д. Это было естественным следствием борьбы с
колонизаторами и принесенными ими бедствиями. Несмотря на
мужество и героизм, проявленные восставшими, восстание было
жестоко подавлено англичанами.
Восстание 1857-1859 гг. в Индии
не было изолированным явлением, а совпало как по времени,
так и по своему характеру с тайпинским движением в Китае и
бабидским восстанием в Иране. Как указывал К.Маркс, национальное
восстание в Индии «совпало с проявлением всеобщего недовольства
великих азиатских народов английским владычеством, ибо восстание
бенгальской армии, без сомнения, тесно связано с персидской
и китайской войнами» (3). Восстание 1857-1859 гг. было последним
крупным выступлением индийского народа, относящимся к периоду
до формирования капиталистического уклада в индийской экономике.
Но революционная антиколониальная и антифеодальная борьба
индийского крестьянства и городской бедноты не прекратилась
и после подавления этого восстания.
Борьба крестьян против феодалов
и английских поработителей вызывала все большее сочувствие
демократически настроенных представителей индийской интеллигенции.
В разгар одного из крупных крестьянских выступлений - так
называемого индигового восстания 1859-1860 гг. - редактор
газеты «Хинду патриот» Хариш Чандра Мукерджи писал в своей
статье: «Бенгалия может гордиться своим крестьянством. Ни
в какой другой стране мира нельзя найти среди земледельцев
тех достоинств, которые так ярко показали райоты (4) Бенгалии
после начала индиговых волнений. Не имея власти, средств,
политических знаний и даже руководства, бенгальское крестьянство
осуществило революцию, по своим масштабам и значимости не
уступающую никакой другой революции, имевшей место в социальной
истории других стран. Они боролись против врага, обладающего
самыми грозными атрибутами власти. Их избивали, оскорбляли,
связывали, морили голодом, бросали в тюрьмы, выгоняли из жилищ,
отнимали их собственность, подвергали всевозможного рода притеснениям,,
которые только можно себе представить. Сжигались деревни,
угонялись мужчины, насиловались женщины, уничтожались запасы
зерна, пускались в ход все виды принуждения. И несмотря на
все это, райоты не отказались от стремления к свободе, принадлежащей
им от рождения и обеспечиваемой, как говорили им, законом.
Но путь пострадают еще немного недель, и они добьются заветной
цели» (5).
В этой статье весьма наглядно
отражается, с одной стороны, сочувствие интеллигенции трудовому
народу, а с другой - призыв к мирным, ненасильственным формам
борьбы с колониальным гнетом.
Зарождающиеся капиталистические
отношения в стране и откровенно дискриминационная политика
английских колонизаторов по отношению к индийцам способствовали
развитию национального самосознания и росту возмущения против
английских поработителей.
Однако антианглийские выступления
представителей интеллигенции были еще крайне робкими и сводились
к подаче прошений, петиций и жалоб. На первых порах эти протесты
выражались главным образом в выступлениях за сохранение национальной
культуры. Выступая в 40-х годах XIX в. на открытии школы по
изучению и пропаганде идей Брахмо Самадж, созданной по инициативе
Дебендраната Тагора для борьбы с насаждавшимся миссионерами
христианством, А. К. Датт говорил:
«Мы больше уже ни в чем не
полагаемся на самих себя. Мы подчиняемся чужой власти, получаем
образование на чужом языке, терпим чужеземный гнет, а христианская
религия приобретает такое влияние, что начинаешь думать, не
национальная ли это религия нашей страны. Поэтому в настоящее
время мы должны по мере своих возможностей учить на своем
языке и давать .наставления в полном соответствии с духом
нашей религии, иначе в недалеком будущем мы ничем не будем
отличаться от англичан: их язык станет нашим национальным
языком, а их религия - национальной религией нашей страны.
У меня разрывается сердце, когда я представляю себе, что слово
«индусы» может быть забыто и мы будем называться чужим именем»
(6).
Позже к требованиям сохранения
национальной культуры присоединилось требование ликвидации
преград, сдерживающих развитие экономики. В уже цитировавшейся
статье из газеты «Хинду пэтриот» указывалось на то, что колониальная
система привела «к подавлению наиболее важных отраслей национальной
промышленности, направляемой в неестественную для нее сторону
или подчиненной непроизводительным целям» (7).
Такова была в общих чертах
идеология предшественников буржуазного национально-освободительного
движения в Индии в 40-х - 50-х годах XIX в. Наибольшее распространение
она получила в Бенгалии, бывшей в то время передовой частью
страны. Элементы этой, новой идеологии в той или иной степени
появлялись и в других районах. Начинали развиваться литература
и пресса на национальных языках различных индийских народностей.
Росло стремление к новому образованию, все очевиднее становилась
консервативность теологии и старой схоластической науки, все
настоятельнее ощущалась необходимость в приобщении к современным
знаниям, к современной культуре.
У многих народов Индии появились
свои реформаторы, свои провозвестники новых идей. В Андхре
развернули свою деятельность просветители Газула Лакшминарасу
и Кандукури Виресалингама, пытавшиеся улучшить систему образования
и возродить культурную жизнь страны. В Махараштре в 1867 г,
возникло общество Прартхана Самадж, обсуждавшее на своих заседаниях
вопросы социального и религиозного реформаторства.
Подобные общества и религиозно-реформаторские
течения, в первой половине и середине XIX в. получали наибольшее
влияние в тех районах Индии, где зарождались элементы капиталистических
отношений - в Бенгалии, Махараштре, Андхре. Объективно эти
движения и течения выражали кризис феодализма и потребности
капиталистического развития страны (8). Но поскольку до начала
70-х годов XIX в. буржуазные отношения в Индии находились
в зачаточном состоянии, а зарождавшиеся буржуазные элементы
политически зависели от колониальных властей, то просветительская
деятельность идеологов этих буржуазных элементов, их требования
общественных преобразований были непоследовательными, робкими,
половинчатыми.
Идеология буржуазных элементов
индийского общества развивалась, как правило, в религиозно-теологической
форме. Среди многих причин, обусловивших религиозный характер
индийского просветительства, немалое значение имело зависимое
положение страны. Поскольку колониальное господство привело
к реальной опасности потери Индией своей национальной независимости,
ряд представителей интеллигенции усматривали в религии, занимавшей
на протяжении многих веков господствующее положение в духовной
жизни народа, единственную форму выражения национального самосознания.
Религиозную идеологию индуизма, с незначительными вариациями
распространенного по всей стране, они считали чем-то вроде
объединяющего начала. Сравнивая прогресс экономического развития
США с тем, что было сделано в Индии, Д. Неру замечает, что
«Америка была девственной почвой, чистой доской, на которой
можно было писать заново, тогда как мы были скованы древними
воспоминаниями и традициями» (9).
Политика английских колонизаторов,
направленная на сохранение и увековечение в Индии феодальных
отношений и феодальной идеологии, тормозила и задерживала
развитие капиталистических отношений в стране. С этим был
связан и тот факт, что индийское просветительство, в отличие
от просветительских движений ряда стран Запада, носило непоследовательный
и ограниченный характер; критика феодальных институтов и феодальной
идеологии сводилась главным образом к критике их отдельных,
наиболее ретроградных моментов и сторон. Некоторые индийские
просветители еще наивно верили в прогрессивную роль английского
господства, хотя и осуждали его. Они были слабо связаны с
народными движениями, не видели в народных массах той единственной
силы, которая была способна избавить страну от феодализма
и колониализма.
В то же время выступления крестьянства
и городской бедноты, несмотря на их разрозненность, стихийность
и ограниченность идеологии, подрывали основы феодального способа
производства, ослабляли власть колонизаторов в стране и объективно
расчищали дорогу для развития буржуазных отношений в Индии
(10).
Ссылки:
(1) См. К а б и р а д ж Нарахари.
Национально-освободительное движение в Бенгалии, стр. 63.
(2) Там же.
(3) К. М а р к с и Ф. Э н г
е л ь с. Соч., т. 12, стр. 241.
(4) Райот - индийский крестьянин.
(5) Цит. по сборнику, составленному
из статей, посвященных индиговому восстанию 1859-1860 гг.:
«Peasant Revolution in Bengal». Calcutta, 1953, pp. 48-50.
(6) Цит. по кн.: К а б и р
а д ж Нарахари, Национально-освободительное движение в Бенгалии,
стр. 66.
(7) Цит. по сб.: «Peasant Revolution
in Bengal», p. 49.
(8) Глубоко неверным является
утверждение некоторых буржуазных ученых, будто бы «индийское
социальное движение этого периода есть прямой результат христианского
миссионерства и западного влияния». Такое мнение высказывал,
например, индолог Д. Н. Фаркухар (см. J. N. Farguhar. Modern
Religious Movements in India. L., 1929, p. 387).
(9) Д. Н е р у. Открытие Индии,
стр. 305.
(10) Передовая часть русского
общества того времени с глубоким сочувствием относилась к
национально-освободительной борьбе индийского народа. Русские
революционные демократы резко осуждали режим, установленный
англичанами в Индии, разоблачали миф о «цивилизаторской» деятельности
колонизаторов. «У Англии, - писал Н. А. Добролюбов, - все-таки
конечною целью была государственная и частная корысть, а не
дело цивилизации. Управление издали, преемственность преданий
деспотизма, забота более о доходах, чем о благе народа (что
особенно доказывает опиум), предпочтение высших каст производительному
классу народа, неумение сообразоваться с народными потребностями
- вот естественные явления, которые должны были тяжело лежать
над индийским населением и постоянно возбуждать в нем мрачное
недовольство. К этому присоединялись, конечно, и злоупотребления
чиновников; но они сами по себе не могли иметь большого значения.
За чиновников народ в Индии только и был бы недоволен чиновниками;
дальше его ненависть не пошла бы. А теперь он восстал потому,
что увидел наконец зло в самой организации английского управления»
(Н. А. Добролюбов. Взгляд на историю и современное состояние
Ост-Индии. Собр. соч. в 9 томах, т. I. M.-Л., ГИХЛ, 1962,
стр. 44).
<<
Предыдущая | Содержание
| Следующая >>
|
